Ангел музыки (отрывок)

Источник: 

SHUTTERSTOCK

Вместо предисловия.
*to The True Angel of Music...*
“Thank you, for the endless inspiration...!”
«- Если бы я пришла раньше, то все могло бы сложиться иначе?
– Мы не знаем, что было бы, Люси Паванси.
Но мы можем изменить будущее!
А теперь настала пора разбудить наших друзей!»
Клайв Льюис. Хроники Нарнии.

Девушка проснулась, резко открыв глаза, будто кто-то толкнул ее в бок. Сердце гулко стучало в груди. Опять этот сон. Она провела рукой по глазам, стараясь успокоиться. Он повторялся каждую ночь, обрываясь на одном и том же месте, когда она подбегала к огромным кованым воротам большого здания. Дворец? Похоже на то…
Поднявшись по ступеням, она распахнула двери… Огромный холл, белый с золотом мрамор колонн и величественной лестницы, ведущей наверх. Однако ее путь лежит не туда, она чувствовала, как что-то манит ее спуститься вниз, в подвалы.
Миновав холл и пройдя по длинному коридору, она обнаружила небольшую дверцу, которая легко открылась, едва девушка повернула ручку. За ней оказалась каменная лестница, ведущая вниз, во тьму. Девушка сделала шаг, и стоило ей переступить порог, как она услышала красивую мелодию, будто кто-то невидимый играл на скрипке. Следуя за ней, позабыв обо всем на свете, девушка спускалась все ниже и ниже. Наконец, на площадке последнего уровня мелодия смолкла. Девушка в нерешительности замерла, не зная, куда идти дальше, как в полутьме заметила отблеск горящего факела. Кто-то приближался к ней.
- И долго вы собираетесь так стоять? - чуть насмешливый голос мужчины вывел ее из ступора. Закрепив факел в держателе на стене, он повернулся к девушке. Та, смутившись, развела руками.
- Я… Простите, мне показалось, что здесь никого нет, и я позволила себе…
- Так всем кажется, - в голосе таинственного собеседника просквозила печаль. - На первый взгляд. Музыка обладает силой дать жизнь нашим самым смелым мечтам. Очень странно, что вы нашли меня. Ранее это мало кому удавалось…
- В каком смысле? - девушка не сводила взгляда с загадочной фигуры, стараясь разглядеть его лицо, скрытое в глубокой тени. Похоже, что этот человек намеренно не желал быть узнанным.
- Все очень просто - они не видят меня.
- Разве так бывает? Вы… призрак?
- В какой-то мере… - человек вздохнул, скрестив руки на груди. - Мне уже все равно…
- Но, может быть, вы сами не желаете быть найденным? Вот и теперь вы скрываетесь там, в тени…
- Вы весьма проницательны. Отвечу вам честно - я всегда хотел, чтобы все было иначе, но люди склонны к фантазиям, к искажению реальных фактов.
Его голос, такой удивительно нежный, мягкий и в то же время полный неизъяснимой тоски, очаровал девушку. Ей страстно захотелось увидеть лицо Голоса… Одновременно с этим она ощутила необыкновенную энергетику, заполняющую все вокруг, - она исходила от говорящего с ней человека… Казалось, будто сами молекулы воздуха замедлили движение, а по телу прошло странное покалывание… Девушка повела плечами, но наваждение не проходило.
- Простите, так... кто же вы?
- А вы как думаете? - в голосе человека она почувствовала интерес.
- Я… я не знаю…
- Еще бы… В вашем мире меня знают многие, но то, что они знают, не стоит ничего…
- Может быть, если вы расскажете мне, я пойму…
- Что ж, возможно, вы правы. Но у меня тоже есть вопрос - кто тогда вы?
- Я… - девушка умолкла, внезапно осознав, что память отказывается служить ей, став как чистый лист бумаги, на котором кто-то написал текст невидимыми чернилами. - Я… не помню.
- Хотите, чтобы я напомнил вам?
- Да.
Мужчина подошел ближе, в свете факела она разглядела его лицо… Нет, не лицо, маску! Ее собеседником оказался мужчина средних лет, в черном смокинге, плаще и шляпе… Он протянул ей руку.
- Тогда следуйте за мной.
Девушка повиновалась. Но стоило ей коснуться его руки, как окружающий мир стал таять, погружаясь в туман, ее сознание помутилось, впереди замелькали, подобно калейдоскопу, черно-белые картинки. Затем она услышала голос… Голос, которому она не могла противиться. Не думая ни о чем, она шагнула сквозь туман вперед, туда, куда звал ее он звал ее. Вперед…
«Я в кругу бесконечных воплощений
То прихожу, то ухожу опять.
Века сменяются, а я один и тот же,
Я - Принц и Нищий, пепел и звезда,
Я - струйка в вечной времени реке.
Танцуй со мной, пожалуйста, сейчас,
Останови агонию желаний,
Забудь свои сомнения и страх,
Вновь стань собой и к творчеству вернись.
Послушай, ты такой же, как и я, -
Игрок бессмертный, мысль, свет, песчинка,
Из чистого Блаженства я пришел,
В него я возвращаюсь бесконечно,
Оно источник жизни для меня.
И если ты не понял - очень стыдно.
Ты слушаешь меня?»
Глава 1. Рождение Легенды
- Призрак в Парижской опере действительно существовал. Он не был, как долгое время считали, ни иллюзией певцов, ни суеверием директоров или плодом фантазии разгоряченных умов танцовщиц кордебалета, их матерей, билетеров, гардеробщиков и консьержек. Да, он существовал, причем во плоти и крови, хотя делал все, чтобы его считали настоящим привидением…
Пожилой мужчина восточной наружности в ярости заскрежетал зубами.
- Дариус… Дариус!
Явившийся на его крик старый слуга быстро вошел в комнату.
- Что случилось, Аслан-паша?
- Как они могли, как?
Слуга подвел Аслана к креслу, стоящему у большого камина, и тот устало опустился в него.
- Ты только послушай: «За мной оставалось право завершить дело с помощью самого перса. Я держал его в курсе моего расследования, и он направлял его»… Какой лжец! Лишь пару раз встретился со мной, а наплел с три короба! «Долгое время после того, как дело было закрыто из-за непрофессиональных усилий мсье Фора, пресса все еще возвращалась к этой тайне, продолжая гадать, что за чудовищный преступник ответствен за гибель графа де Шаньи, исчезновение его брата и Кристины Дае. Только одна газета, знакомая со всеми закулисными слухами, писала, что все эти преступления были совершены Призраком Оперы»…
Закрыв лицо рукой, Перс (а это был именно он), откинулся на спинку кресла.
- Я должен, должен что-то сделать! Еще не поздно… Никто не вправе, исказив реальные факты, создавать свою собственную историю! Превратить Гения в Монстра, преступника?! Нет, нет! Это невозможно! Дариус!
- Да, господин?
- Мой плащ, моя трость! - Перс в гневе порывисто вскочил с кресла. - Я им покажу!
Он покачнулся, схватившись за сердце. Газетные листы выскользнули из его ослабевших пальцев и разлетелись по комнате. Дариус едва успел подхватить своего хозяина.
- Аслан-паша, вам нехорошо? Я пошлю за доктором…
- О, Дариус… Нет, тут уже ничем не помочь… Но неужели теперь никто не узнает правду…
Тут лицо Перса исказила судорога.
- Эрик… Нет… Хьюберт, Шарлотта… простите… меня…
Затем Дорога, Перс и начальник тайной полиции Мазендерана навсегда закрыл глаза, погрузившись в спасительное небытие. Одновременно время будто замедлило свой ход, а затем его колесо стало вращаться в обратную сторону…
«Вот-вот решится моя судьба…
Я не люблю прерывать веселье,
Но шутки кончились.
Пусть взовьется занавес!
Пусть моя Опера начнется!»
П.О.
Глава 2. Детство
- Катрин, хей, Катрин! Постой!
Голос подруги вернул девушку в реальность. Она уже сворачивала за угол театра, когда Жаклин догнала ее.
- Катрин, прости! Мне так жаль… Этот Шарль просто мерзавец! - девушка обняла подругу. Однако та почти не отреагировала на это, все равно, что она обнимала бы безвольную куклу. - Катрин, ведь… Может быть, все обойдется…
Девушка подняла на подругу тяжелый взгляд. К удивлению Жаклин, глаза Катрин были сухими, но блестели, как в лихорадке. Она покачала головой.
- Нет, Жаклин. Иди… иди домой. И не нужно… меня жалеть. Это мой выбор.
- Но ведь… Ты еще можешь все исправить! Ты…
Тут Жаклин запнулась, умолкнув, съежившись от взгляда подруги.
- Запомни, я - не - собираюсь - ничего - исправлять! Господь свидетель - это решено!

***

- Ну, дорогая, еще чуть-чуть…
…Измученная молодая женщина откинулась на подушки. Лицо ее блестело от пота, а губы побелели от перенесенных страданий. Из беспамятства ее вывел крик новорожденного. Она усилием воли открыла глаза, а ее хрупкие исхудавшие руки потянулись к незримому объекту, который в данную секунду был для нее дороже всех сокровищ мира.
- Дайте… Дайте мне его…
- Мадам…
Она посмотрела на говорящего. Похоже, это был доктор. Но отчего на его лице написан такой испуг? Боже… нет, только не это…
- Мой… ребенок. Где… он?
- Мадам, я не знаю, как…
- Что с ним?
- Ваш… сын вполне здоров, но…
Сын! Губы женщины дрогнули в торжествующей улыбке. Наследник! Теперь Шарль не посмеет оттолкнуть ее… Но постойте, о чем это доктор? И отчего смотрит на нее с такой жалостью?
- Что… Что случилось?
- Мадам, ваш сын…
Тут к ним подошла акушерка, держащая на руках сверток. Ее губы дрожали. Но все внимание молодой матери было сосредоточено на заветном свертке. Не обращая внимания на ее: «Мадам…», Катрин протянула руки, и та подала ей младенца. Молодая женщина была вне себя от счастья. Сын, ее сын! Она приподняла одеяльце, скрывающее личико ребенка…
…На секунду повисла тишина, а затем с губ молодой женщины сорвался стон. Прижав ребенка к груди, она горько заплакала…
- Мадам, нам так жаль… Сколько работаю - ни разу такого не видела, а я многое повидала, поверьте… Но что поделаешь… Смиритесь…
Катрин еще раз взглянула на лицо сына. Хотя можно ли было назвать ту жуткую маску, что подарила ребенку природа, - лицом? Это была маска скелета… Молодая женщина зажмурилась, ей захотелось закричать. Но тут она ощутила легкое прикосновение к своей щеке. Открыв глаза, она увидела, что ее сын проснулся и с интересом изучает ее. Она обомлела… С этой жуткой маски на нее смотрели глаза неземной красоты, цвета янтаря. Невероятные глаза, причем смотрящие на нее совершенно осознанно, взглядом взрослого человека. Это поразило ее в самое сердце. Она в одну минуту осознала, что любит это маленькое существо и никому не позволит обидеть его!
Глубоко вздохнув, Катрин посмотрела на стоящих у кровати взглядом, полным гнева и презрения.
- Мне… Нам не нужна ваша жалость. Мой сын здоров, цел и невредим. И он ничем - повторяю, ничем - не отличается от остальных детей! Я люблю его любым. И мы справимся.
- Мадам… Вы… Вы хотите оставить… его?
Тут остатки самообладания покинули молодую женщину. Прижав к себе сына, она гневно закричала:
- Да как вы смеете?! Как вы могли подумать, что я… Уйдите! Оставьте нас, - тут ее горло перехватил спазм. В слезах, она тихо поцеловала малыша и прошептала:
- Хьюберт, мой бедный Хьюберт…