Это были дети 41-ого...

Фото: Олег РУКАВИЦЫН

Его я узнал не из книжки –
Жестокое слово – война!
Прожектором яростной вспышки
К нам в детство врывалась она.
В те дни мы в войну не играли –
Мы просто дышали войной.
А. Иоффе

Дети будущего! Мы, дети Великой Отечественной войны, знаем, что вы сейчас живете в мире. Мы это видим. Может быть, вы и не получите это письмо, но мы очень хотим, чтобы вы нас услышали. Берегите свое детство, радуйтесь жизни, не стремитесь стать взрослее. Детство – это самое счастливое, безоблачное, безмятежное время в жизни человека. У нас детство закончилось, когда мы услышали по громкоговорителю слово «война».
Наблюдая за вами, мы заметили, что завоеванный мир вы не цените. Конечно, не все, но большинство из вас – точно. Чтобы как-то вас образумить, мы решили вам напомнить о жестоких днях Второй мировой войны.
Двадцать семь миллионов граждан Советского Союза погибли в то ужасное время, и это только по официальным данным. Десять миллионов из них были солдаты, остальные – старики, женщины и дети. Всем вам должно быть известно, в каких невыносимых условиях воевали солдаты Красной Армии, какие усилия и сила воли требовались им, чтобы защитить родину. А что же с остальными семнадцатью миллионами погибших? Люди гибли не только от пули, но и от болезней, голода. Сколько среди них было нас, невинных детей, до сих пор точно никто не знает. Мы не могли больше оставаться детьми. «Рано взрослеют дети во время войны. И сколько бы времени ни прошло, не сотрутся из памяти события тех дней. Это невозможно забыть...», - говорила ребенок войны, чудом выжившая Галина Суховерх.
Те дети, кто не погиб на войне от бомбёжек или голода, погибали в лагерях Дахау, Освенцим, Саласпилс. Последний – самый страшный из них, потому что в нём был детский лагерь смерти. Дети становились подопытным материалом, из них выкачивали кровь. Не щадили никого! Несмотря на зимнюю стужу, привезённых детей голыми и босыми полкилометра гнали в барак, носивший наименование бани, где заставляли их мыться холодной водой. Затем таким же порядком детей, старшим из которых не было даже 12-ти лет, гнали в другой барак, в котором голыми держали на холоде по 5-6 суток.
Детей использовали просто как биологическое сырье, что зафиксировано во многих документах. От большой потери крови дети умирали. В феврале 1942 года по распоряжению коменданта города майора Мюллера был организован детский приют, название которого отражает сущность отношения новой власти к покоренным представителям «низшей расы», – «Призрение». При городском управлении был создан специальный отдел, собиравший по улицам беспризорных детей. Улыбчивые дяди предлагали голодным и замерзшим сиротам заботу и тепло, и дети доверчиво шли, не подозревая, что их ждет настоящий ад.
Приют представлял собой концентрационный лагерь, где существа в белых халатах проводили над детьми бесчеловечные эксперименты, находящиеся за гранью восприятия психически здорового человека.
Вот воспоминания одной из выживших, Галины Самохиной: «1942 год. Меня и брата Вовку привезли в приют «Призрение» или, как называли фашисты, «Киндер-Хаймн». Туда свозили детей, чьих родителей расстреляли или угнали в Германию. Воспитательница сказала, что надо сдать кровь на анализ. Нам было очень страшно. Мы подошли к медпункту, и в этот момент вынесли мальчика. Он уже не двигался. Когда я спросила воспитательницу: «Ему тоже делали анализы?», - она ничего не ответила. Мы поняли, что от этих анализов умирают. На следующий день воспитательница отвела меня в ту же комнату, и у меня стали качать кровь. Так повторялось несколько раз. После этих анализов мне было очень плохо. Несколько дней кружилась голова. Но я не умерла. Нас в приюте почти не кормили, как скотине вываливали сырую кукурузу. Мы набрасывались на нее, пытались грызть початки. У нас текла кровь из десен. Однажды нас пытались отравить за завтраком. Мне тогда очень повезло: я съела всего пару ложек той «каши». Те, кто был послабее, умер. В кладовке, как все считали, хранилась еда для немцев, даже был шоколад. Мне удалось как-то раз дойти до этой комнаты, но там оказалась совсем не еда. Несколько тел маленьких детей, укутанных в мешковину, лежали там уже давно. Не помню, как я поднялась на второй этаж и отыскала брата, чтобы убедиться, что он жив. Потом я рассказала ему об увиденном, но он мне не поверил. Тогда мы пробрались на улицу и увидели, как один немец вез тележку с телами детей. На кладбище городка Макеевки каждый день закапывали не вынесших пытки малышей. Там вскоре закопали и моего Вовку».
6 сентября 1943 года Советская армия освободила Макеевку. Этот день для восьмилетней Галины стал самым счастливым в жизни. Всех выживших в этом аду детей отправили в интернат г. Чистяково (сейчас Торез), где реабилитацией маленьких узников занялись заботливые воспитатели. Благодаря сведениям местных жителей раскопали могилу, из которой извлекли 300 детских тел. Результаты вскрытия показали, что причиной их смерти в основном было истощение организма и инфекционные заболевания. По уцелевшим записям удалось восстановить имена детей, младшему из них было всего 6 месяцев, а старшему – 12 лет.
В 2005 году, по инициативе Ларисы Степановны Симоновой и при активном участии жителей Макеевки, на месте захоронения трёхсот детей из дома «Призрение» установили 3 мемориальные стелы, на которых написаны имена безвинно убиенных детей. Первая стела была установлена ко Дню освобождения города от фашистов, 7 сентября 2005 года, а две последующие со 120 именами и фамилиями детей-доноров – в 2006 году. Мемориальные стелы, созданные руками бывших малолетних узников, проживающих в Макеевке, — это единственный в мире памятник подневольным детям-донорам.
Мы вас призываем, дети будущего, всегда помнить и передавать из поколения в поколение сведения о Великой Отечественной войне, какими бы пугающими они ни были, в надежде, что вы и ваши дети не будете повторять ошибки своих предшественников, зная, к чему это может привести. Цените то, что у вас есть! Любите тех, кто сейчас рядом, и помните о нас. Мы надеемся, что вы не познаете всех ужасов войны. Война – это один из трёх всадников смерти. А смерти неважно, кого забрать – взрослого человека, старика или ребенка. Вы не можете изменить прошлое, но в ваших силах не допустить его повторения в будущем.